В широко разбросанной, разноязычной, разнообразной по своим культурным и идеологическим традициям державе Ахеменидов, которая была чрезвычайно слабо спаяна в экономическом отношении, не могла существовать единая государственная религиозная система. Идеологическое воздействие на покоренные народы в целях укрепления существующего общественного и государственного порядка происходило в различных сатрапиях царства в разных формах, сообразно с унаследованными каждой страной верованиями и традициями.

Эти обстоятельства в значительной степени предопределяли религиозную политику Ахеменидов. Первые персидские цари — приверженцы старого иранского культа Ахура-Мазды — признавали и поддерживали в Вавилонии, Египте, Палестине и Малой Азии местные культы. Так действовали Кир, Камбис, до восстания в Египте, и Дарий I.

В период правления Ксеркса положение существенно меняется. Ксеркс опасался освободительного движения в покоренных странах и поэтому в некоторых случаях не останавливался перед заменой местных культов культом общеиранского божества Ахура-Мазды. Однако это совсем не означало введения монотеизма и полного исчезновения других божеств того же иранского пантеона.

Дарий I в своих надписях, обращаясь все время к Ахура-Мазде и только его называя по имени, глухо упоминает и “всех других богов”. Артаксеркс II рядом с культом Ахура-Мазды вводит во всем царстве и культ богини плодородия Анахиты и солнечного божества — Митры. Эти божества неоднократно упоминаются и в надписях последующих царей.

Культ Ахура-Мазды, с поклонением огню и дуалистическим учением о борьбе доброго и злого начала, — культ, связанный с учением магов, — стал в Иране и Средней Азии той основой, на которой впоследствии выросла религия зороастризма. Уже в то время получили распространение учения, которые связывались с “пророком” Заратуштрой, хотя в надписях времени царствования Ахеменидов имя Заратуштры еще не упоминается.

Продолжали существовать и старые местные культы. Характерно, что при Ксерксе, как впоследствии и при Александре Македонском, маги обычно не отрицали чужих культов. Были известны даже случаи совместного богослужения магов с жрецами других божеств.

Следы культа Ахура-Мазды за пределами собственно Ирана обнаруживаются только еще в восточной части Малой Азии, в Средней Азии и Закавказье. Никаких следов введения этого культа в ведущих странах Передней Азии и в Египте обнаружено не было.

Самобытные культуры отдельных народов Персидской монархии также испытывали лишь сравнительно незначительное иранское влияние. В Вавилонии продолжали читаться и переписываться произведения старой светской и особенно религиозной письменности на аккадском и даже на шумерском языках. По-прежнему аккадским языком и письменностью пользовались вавилонские математики и астрономы, которые значительно двинули вперед свои знания в этих областях науки. Здесь отправлялись культы вавилонских божеств. Вавилонская религия столь же успешно освящала существующий строй в пределах страны, как и религия Ахура-Мазды в Иране.

Не претерпела заметного изменения и религия финикийцев, как и жителей Сирии. Период персидского владычества стал временем оформления догматической религии иудаизма. В целях проповеди этой религии была переработана старая иудейско-израильская литература, а также оформлен канон Библии. К этому периоду относятся речи поздних “пророков”, которые связаны с построением Иерусалима, а также исторические книги, которые приписываются организаторам иерусалимской общины — Эзре и Неемии (Нехемии). События в этих книгах излагаются с точки зрения иерусалимского жречества. В них приводятся подлинные арамейские документы персидской царской администрации. Эти сочинения составлены на древнееврейском языке, в то время как в качестве разговорного языка в Палестине все более укрепляется арамейский.

В религии иудаизма наблюдается новое явление. Оно было обусловлено не только внутренней историей самих иудеев, но и влиянием официальных идеологических течений в государстве Ахеменидов. Если раньше бог Яхве выдвигался как главный, а затем как единственный бог только для своей страны, причем не отрицалось и существование богов других стран, то теперь Яхве начинает выдвигаться в качестве всеобщего бога, как единая параллель единому царю Азии, претендовавшему на то, чтобы быть царем мира.

Правда, Яхве прямо не отождествлялся с Ахура-Маздой. Но уже Кир, которому иудейское жречество было обязано созданием своего самоуправляющегося храмового государства, недвусмысленно отождествлялся с мессией — помазанником бога, ожидаемым царем-избавителем. Идея ожидания грядущего полубожественного избавителя имелась также и в религии Ирана. Именно за такого избавителя пытался выдавать себя Ксеркс I.